Первая – если некоторым в России надоела история недавней войны, то кому нужны сюжеты о Бородинском сражении. Это же было хрен знает когда, все давно умерли. Миниатюра Юрия Стоянова, неплохого, наверное, человека показавшего мне в телевизоре, как поржать – уже не первый раз - над сонными победами Кутузова, разозлила, но и утвердила меня в моих сомнениях.
Вторая причина отложить перо была существеннее – вдруг кто-то прочтет заметку, воскликнет «Бинго! Патриотическая тема, под нее же баблища можно срубить!» И устроит нам очередные серые портки под заунывные дудки и немножко голливудских компьютерных игр в изображении того, что Сергей Бондарчук снимал, буквально летая в облаках.
Ну, всю тысячу причин пересказывать не буду. Признаюсь только, что сама об этой истории узнала случайно. Летели с дочкой из Малаги в Москву, разговорилась с соседкой по ряду. Непростая такая, небедная женщина, объехала полмира. Спрашиваю осторожно, какие города произвели на нее особое впечатление. На Сейшелах человек бывал, поэтому понимаю - просто убиваю время, ибо у нас разные финансовые категории. Возможно, и понятия о прекрасном тоже.
Ответ. (Держитесь за стулья).
- Тамбов и Кинешма.
Тамбов, на информационный портал, которого я тут же подписалась, быстро поставил меня на место в части неожиданных открытий в жизни вещей, с которыми имею дело каждый день. Так, очередное «доброе утро!» я пожелала журналистам из Тамбова, когда они лаконично рассказали об очередном памятнике, которым владеет их область:
«В одном из скверов Рассказова установлен памятный знак «Хлеб нашей памяти», получивший народное название «Памятник Бородинскому хлебу». Скульптурная композиция посвящена 200-летнему юбилею Отечественной войны 1812 года, в основу памятника положен исторический факт. Вдова русского генерала Александра Тучкова, погибшего в Бородинском сражении, в память о муже испекла поминальный хлеб, посыпав его кориандром, символизирующем картечь. В честь мужа и в честь всего российского воинства Маргарита Тучкова поставила первый памятник на Бородинском поле, а затем основала монастырь, став инокиней и приняв имя Мария. Именно в Спасо-Бородинском монастыре по преданию пекли знаменитый хлеб. Памятный знак представляет собой гранитный куб, сверху которого лежит буханка «Бородинского». Хлеб лежит на знамени, которое символизирует стойкость и несгибаемость русских воинов. В основание памятника помещена капсула с частицей земли с Бородинского поля.
Светлый цвет постамента символизирует чистые помыслы и устремления всех участников Отечественной войны, ломти «Бородинского» хлеба — память о павших известных и безымянных защитниках Отечества, георгиевская лента — символ их ратных подвигов и побед».
Я первый раз слышала о городе Рассказове. Посмотрела – в 40 км от Тамбова. Где он и где Бородино? Уточнила под постом – а при чем тут Рассказово. Мне спокойно объяснили, что памятные знаки «Хлеб нашей памяти», между прочим, есть в одиннадцати городах России, и в год большого юбилея сражения, воспетого Лермонтовым, жители Рассказова открыли такой и у себя.
Нам, москвичам, было не до этого. В 2012-м у нас бушевали болотные страсти.
Мы и в этом году снова о чем-то спорили. А они в мае вспомнили о вязальщицах – тех женщинах, которые не смыкая глаз, вязали во время войны варежки, чтоб у наших солдат не леденели руки, что держали оружие Победы...
********
С теми, кто хорошо знает историю Маргариты Тучковой, я даже спорить не буду. Скажу только, что обросла ее биография кучей мифов и легенд, в которых она не нуждается. Несколько абзацев о реальной жизни женщины могли бы лечь в основу сериала, способного переплюнуть какой-нибудь «Великолепный век». Я уже не говорю про «Унесенных ветром».
Происхождение. Отец – Михаил Петрович Нарышкин из знаменитого рода, который дал России Петра Первого (мать царя Наталья Кирилловна – в девичестве Нарышкина). Мама Маргариты – княжна Варвара Волконская. Как угораздило эту почтенную во всех отношениях пару подыскать 16-летней дочери жениха в виде некоего Павла Ласунского – один Бог ведает. Но пишут, сговорились между собой дружившие матери. Правда, Анна Ивановна, обожавшая своего мальчика, не упомянула о некоторых материальных трудностях, которые испытывали с давних пор Ласунские, а некоторых вредных привычек сыночка и знать не знала...
В последнее верю. Материнская любовь слепа. О чувствах девушки никто, видимо, особо не справлялся. Прекрасная партия! Этакий Анатоль Курагин. Красавец, ловелас, игрок, кутила.
Писатель Николай Шахмагонов (потомственный литератор, человек с военным образованием, поэтому верю) нашел в лице Павла славного продолжателя деяний предков. И это тоже шикарная сюжетная линия - серий на двадцать! Дед Ефим Андреевич Ласунский в свое время способствовал тому, чтоб на престол взошла Елизавета Петровна. Весьма скромно, но был вознагражден.
Отец жениха Михаил Ефимович тоже оказался любителем дворцовых переворотов и поучаствовал в возвышении Екатерины Алексеевны, за что получил 800 душ мужского полу и невесту из рода Апраксиных с приданым в виде владений, где было еще 1060 душ. Но душа его на сём не успокоилась, и он неудачно поддержал Федора Хитрово, замутившего новый заговор – теперь уже против императрицы с целью устранения братьев Орловых. Слава Богу, Ласунского не казнили, но пришлось оставить двор, уйти в отставку и в 1787 году бывший генерал-поручик почил в бозе. Вдове пришлось биться в одиночку за устройство лучшей жизни любимого сынка.
Павел – красавец. А юная Маргарита хороша воспитана, образована, религиозна. О внешности пишут противоречиво. В сети гуляет один ее портрет, которому доверять не приходится.
Нашла статью Елены Васильевны Семенищевой, заведующей экспозиционно-выставочным отделом музея-заповедника «Бородинское поле», где она описывает драматичнейший эпизод Великой Отечественной войны:
Согласно акту «Об ущербе и убытках, причиненных немецко-фашистскими захватчиками и их сообщниками Бородинскому военно-историческому музею» от 3 июля 1943 г., «22 января (?) 1942 года при отступлении ... немецко-фашистские войска разграбили и сожгли военно-исторический музей и его филиалы на Бородинском поле: 1). домик М.Тучковой и 2). часовню-усыпальницу Тучковой, где уничтожили внутреннее оформление (иконостас, надгробие и т.д.). ... Но не всё погибло в огне того пожара. Обратимся к научному паспорту музейного предмета (без даты). «Во время отступления гитлеровцев строение бывшего Спасо-Бородинского монастыря было сожжено. Сгорел и домик Тучковой Маргариты Михайловны. Жителями был спасен единственный столик М.М.Тучковой, в выдвижном ящике столика было две миниатюры. Миниатюрный портрет М.М.Тучковой и ее сына Николая».
Нам картина представляется эпической, - пишет Семенищева. - Январь 1942 г., сорокаградусный мороз, горит д.Семеновское, столбы дыма в морозном воздухе поднимаются там, где было с. Бородино, деревни Горки, Шевардино, Валуево, в огонь ввергнуты многочисленные деревянные постройки монастыря, возможно, еще мелькают поблизости мышиного цвета шинели, слышен треск автоматных очередей, кричат женщины, плачут дети...На небольшом пространстве между погибающим в огне домиком и затягивающимся дымом классическим портиком храма жители с недоумением смотрят на изящный красного дерева столик, который они зачем-то вынесли из огня, возможно, забыв о своем имуществе. Рука тянется к выдвижному ящику и ... на морозный свет Божий являются портреты матери и сына.
Дальше Елена Васильевна рассказывает феерическую послевоенную историю портрета. Во-первых, в бурные атеистические времена до миниатюр монастыря часто никому не было дела. Во-вторых, атрибутирована находка, в соответствии с одним странным документом, была как портрет гувернантки семьи Терезы Бувье. Битва музея за правду была в духе Бородино. Вплоть до антропологических изысканий (сличение с поздним монашеским портретом Маргариты). И тут замечательная сотрудница музея чисто по-женски замечает: «На всех ли монашеских портретах Тучкова похожа «сама на себя»? В этой связи, пожалуй, следует процитировать архивный документ 1811 года, в котором Анна Фабиановна фон Плебен, проживавшая в доме Нарышкиных, пишет про ее портрет: «За портрет вам чувствительно благодарны и если бы не вы сами его мне прислали, я не могла бы верить, что это Вы. Как можно позволить себя так изуродовать...»
Поэтому я не предлагаю вам никакого портрета моей героини, хоть они и гуляют в сети. Скажу только, что красавца Ласунского и 16-летнюю Маргариту повенчали. О том, что было дальше, между делом, прочитала на одном современном продуктово-просветительском сайте с версиями происхождения Бородинского хлеба.
Это поучительно! Специально не цитирую, а даю скриншот:
Мне просто интересно, как написавший все это человек представляет себе институт брака конца XVIII века. Даже комментировать не буду, сами догадайтесь.
На деле девушка, отданная в хорошую семью, получила два года отбытия в настоящем аду. Биографы-беллетристы предлагают роскошное меню событий ее замужней жизни для алчных сценаристов. Часть правды в нем, без сомнения, есть. Детали могли бы уточнить историки и люди, способные копаться в архивной пыли. Ведь упоминается долгое расследование обстоятельств дела - не сразу же Синод дал разрешение на возвращение Маргариты в родительский дом. Да еще и с прежним именем, ибо вернулась она «в звании и естестве девицы», «брак её не был совершен природно». Молодая жена совершенно не интересовала Павлушу, у него под рукой имелся легион желающих исполнить любую его прихоть. Ходили слухи, что он сразу предложил супруге выбрать любовника из числа своих друзей, покушался на ее драгоценности и, будучи за игорным столом, чуть ли не поставил однажды на кон саму Маргариту. Во хмелю, возможно, и руку поднимал. Вернулась она к маме-папе в таком состоянии, что до конца дней Нарышкины знать не хотели Ласунских.
Мы со свечой не стояли. Но, пишут, церковное следствие выявило такие чудовищные факты, что позволило немыслимый по тем временам акт под названием «развод и девичья фамилия».
Однако молодость – страшная сила. И не юной Наташе Ростовой, а «разведенке» Нарышкиной необыкновенно повезло. Девушка трудной судьбы с непримечательной внешностью приглянулась Александру 4-му Тучкову. Сразу скажу, из знаменитого стихотворения, что переложил на музыку Андрей Петров, в фильме «О бедном гусаре замолвите слово» изъята строфа, которая и дала Марине Цветаевой идею поэтического шедевра:
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я встретила, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик,
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…
Поэтому я слушаю не романс Настеньки, которая нынче выросла и в своем природном облике совсем не похожа на ту героиню, а Дмитрия Певцова с Зарой, сопровождаемых альбомом, который листает на экране неведомая мне tavjlga. В комментариях ее благодарят за это видео, как Танечку.
В семье Тучковых сыновей было пятеро. Четверо состояли на военной службе. И для удобства их, как королей, дополняли цифрами. Судьба каждого из Тучковых – отдельное многосерийное кино.
Николай Тучков-Первый был военный от Бога. Прослеживая его боевой путь, можно нарисовать историю участия России во всех военных операциях вплоть до Бородинского сражения...
Сергей Тучков-Второй – умница, литератор, музыкально одарен, остер на язычок:
«Мне отстригли начинавший отрастать тупей, причесали в малые букли, привили длинную косу сзади, надели галстук с пряжкой, узкое исподнее и сапоги — и так из французской одежды я преобразился в маленького пруссака».
Член «Общества друзей словесных наук» в компании с Радищевым. Яркий критик армейских порядков, участник морского сражения в шведской войне (ранения в руку, ногу, голову, контузия). Польские события 1792-94 гг.: «Он находится в Вильне в 1794 году во время предательского избиения русских в пасхальную ночь. Выводит из города 16 орудий, спасает знамена Нарвского и Псковского полков, затем в смелом наступлении берет в плен польский батальон». Сергея называют «миротворцем»: когда его отправляют на усмирение бунтов, он всегда договаривается без крови.
В 35 лет Тучкова назначают гражданским губернатором в Грузию, где, по его словам, произошло следующее: «…Георгий XII, последний грузинский царь, не знал, что будет после его кончины, так как некоторые члены царского дома искали покровительства дворов персидского и турецкого, имели сильную партию и возмущали народ… Поэтому Георгий решился перед кончиной своей сделать духовную, по которой уступил он все свое царство державе Российской…». На его время там пришлась страшная эпидемия чумы, в бой с которой он вступил, имея лишь кучку помощников: «во время свирепствующей в сем городе чумной болезни принял я все спасительные меры к сохранению их жизни и имущества. Отделив здоровых от зараженных и выпустив первых в надежное место, остался сам с одними зараженными чумою». В 1808-1812 – на русско-турецкой войне. Зимой 1812 года взял в плен пашу и 600 турок, награжден Кутузовым. Построил без казенных средств городок в Бессарабии на полторы тысячи домов и лавок (сейчас район Измаила в Одесской области). Был оклеветан, 12 лет доказывал свою невиновность, пока не доказал. Уехал в свой бессарабский Тучков, там встречался с Пушкиным, на которого произвел сильное впечатление.
Павел Тучков-Третий – военный с героической биографией. Под Смоленском малыми силами не дал Наполеону разъединить армии Барклая де Толли и Багратиона, что грозило потерей русского войска. Он сам повел колонну на врага:
«...получа рану штыком в правый бок, упал на землю. В это время несколько неприятельских солдат подскакали ко мне, чтоб приколоть меня, но в самую ту минуту французский офицер по имени Этиен, желая иметь сам сие удовольствие, закричал на них, чтобы они предоставили ему это сделать.
«Пустите меня, я его прикончу», — были его слова, и с тем вместе ударил меня по голове имевшеюся в руках его саблею. Кровь хлынула и наполнила мне вдруг и рот и горло, так что я ни одного слова не мог произнести, хотя был в совершенной памяти. Четыре раза наносил он гибельные удары по голове моей, повторяя при каждом: «Ах, я его прикончу», но в темноте и запальчивости своей не видал того, что чем более силился нанести удар мне, тем менее успевал в том: ибо я, упав на землю, лежал головою плотно к оной, почему конец сабли его, при всяком ударе упираясь в землю, уничтожал почти оный так, что при всем усилии его он не мог мне более сделать вреда, как только нанести легких ран в голову, не повредя черепа. В этом положении казалось, что уже ничто не могло спасти меня от очевидной смерти, ибо, имея несколько штыков упертыми в грудь мою и видя старание господина Этиена лишить меня жизни, ничего не оставалось мне, как ожидать с каждым ударом последней моей минуты. Но судьбе угодно было определить мне другое. Из-за протекавших над нами облаков, вдруг просиявшая луна осветила нас своим светом, и Этиен, увидя на груди моей Анненскую звезду, остановив взнесенный уже, может быть, последний роковой удар, сказал окружавшим его солдатам: «Не трогайте его, это генерал, лучше взять его в плен». Этот Этиен попросил замолвить за него слово неаполитанскому королю, что Павел добросовестно исполнил. Мюрат усмехнулся, и наградил Этиена за пленение Тучкова орденом Почетного Легиона.
С Павлом пожелает говорить Наполеон. Его удивительные монологи, годы спустя, Тучков-Третий приведет в журнале «Русский архив»:
«Это вы, господа, хотели этой войны, а не я. Знаю, что у вас говорят, что я зачинщик оной, но это не правда; я вам докажу, что я не хотел иметь войны; но вы меня к оной принудили».
«Последствия те, что я займу Москву, и какие б я меры ни принимал к сбережению ее от разорения, никаких достаточно не будет: завоеванная провинция, или занятая неприятелем столица похожа на девку, потерявшую честь свою. Что хочешь после делай, но чести возвратить уже не возможно. - Я знаю, у вас говорят, что Россия еще не в Москве; но это же самое говорили и Австрийцы, когда я шел в Вену; но когда я занял столицу, то совсем другое заговорили; и с вами тоже случится. Столица ваша Москва, а не Петербург; Петербург не что иное, как резиденция, настоящая же столица России – Москва».
*******
И, наконец, Александр Тучков-Четвертый, младшенький. (А сколько серий уже сложилось?) Друг юности Федор Глинка писал о нем: «Со станом Аполлона Бельведерского соединял он душу ясную, возвышенную; сердце, дышащее тою чувствительностию, которая влечет и зовет к себе душу; ум, обогащенный всеми плодами европейского просвещения».
Александр был в Париже на церемонии провозглашения Наполеона императором в 1804 году. Наверное, это пришлось на время, пока он залечивал душевную рану. Ведь родители Маргариты отказали ему, когда он попросил ее руки. Не отошла, мол, дочь от предыдущего опыта. Да еще и добавили, что Синод может развести, а Господь... Человек он молодой, найдет себе другую, более подходящую партию.
Но он не нашел. Их венчание состоялось в храме на Пречистенке, когда ей исполнилось 25, а ему 29. И они освещали своим счастьем все дома друзей и добрых соседей. А потом супругу пришла пора отправляться на службу, и Маргарита написала письмо государю. Стиль и выражения обоих потрясли даже меня. Что ни фраза – готовый заголовок. Или название фильма.
«Государь Всемилостивейший! Повелением любящего сердца своего осмеливаюсь припасть с мольбою к стопам Вашего императорского величества с просьбой о благодеянии. Умоляю позволить мне сопровождать мужа моего, генерал-майора Тучкова Александра Алексеевича в шведском походе. Любовь к Тучкову составляет мой личный мир и выражается жаждой дела – вместе служить Престолу и Отечеству. Прошу Вашего разрешения выехать с мужем в действующую армию; не лелею никаких выгод для обеспечения собственной жизни, но имею надежду покорить себе счастье разделить с мужем и марсовы испытания судьбы. Моя натура крепка, а идея и прожигающее душу чувство справедливы, они освещены внушениями христианской веры».
Пораженный Александр I передал письмо Багратиону, под началом которого служил Тучков, снабдив запиской:
«Князь Петр Иванович! Маргарита Тучкова взяла с меня полную и обильную дань удивления и восторга. Какая страсть, какая воля! Она предпочла покинуть сферу созерцательности, тепла и покоя. Пусть Тучковы будут вместе. Они ставят себя и чувства свои на публичное испытание самым страшным – войной. Любовь есть сила, Богом даруемая. Мне ли стоять плотиной против мужества духовного дерзновения!»
*********
Теперь я понимаю, что все мои изыскания никогда здесь не поместятся и вас утомят. Нынче, учит нас Дзен, больше 300 слов читать не модно. Про Тучковых много всего написано. Может, и сценаристы найдутся. Но я все-таки доскажу еще немного. Да, Маргарита преодолела все трудности военных походов вместе с мужем. Судя по изысканиям той же Елены Васильевны Семенищевой, у пары был ребенок, когда они были в Финляндии. Позвали к себе преданную Терезу Бувье – в город Або (нынешний Турку), но милый Мишо умер примерно в 2-3 года. И в 1811-м Александр отослал супругу домой – растить Николеньку. Кто лучше ее самой расскажет об этом? Говорят, это редкий кусочек сохранившегося письма, остальные она сожгла перед тем, как уйти в лучшие миры:
«6 апреля 1817 года. Тебе сегодня минуло шесть лет, сын мой. С этой минуты я буду выписывать все, что ты говоришь, все, что делаешь. Я хочу передать главные черты твоего детства: ты начинаешь уже рассуждать, чувствовать, и все, что ты говоришь, приводит уже меня в восторг: ты много обещаешь. Да поможет мне небесное милосердие воспитать в твоем сердце все добродетели твоего отца. Твой отец! При этом имени все существо мое потрясается. Ты не знаешь, милое дитя мое, что мы потеряли в нем, и сколько страдает твоя мать с тех пор, как лишилась этого друга своего сердца. Ты ознакомишься из наших писем, – которые я сохранила как драгоценность, – с историей нашей жизни, ты увидишь, сколько чувство, соединяющее нас, усилилось с тех пор, как мы вступили в брак; казалось, что каждый год скреплял наши узы, которые становились нам все дороже. Твое рождение было последним пределом нашего счастья, омраченного, однако, частыми разлуками, – необходимое последствие деятельности, которую твой отец был принужден избрать. Как описать тебе нашу радость в минуту твоего рождения? Я забыла при твоем первом крике все страдания, все утомления, которые испытала, пока носила тебя. Чтоб не расставаться с твоим отцом, который должен был сопровождать свой полк, я подвергалась трудности тяжких переходов, и родила тебя, дорогой. Все было забыто при твоем рождении, чтобы думать лишь о счастье иметь тебя, чтобы тебя любить и чтобы любить друг друга еще более. Твой отец хотел, чтобы я выполнила священную обязанность матери, в настоящем смысле этого слова: он тем угадывал желание моего сердца, потому что я решилась не уступать другой радости, быть твоей кормилицей, – и я кормила тебя.
Опишу ли тебе всю заботливость, которой твой отец окружил твое детство? Когда он возвращался, утомленный своими военными обязанностями, он бежал к твоей колыбели, чтобы покачать тебя, или вынимал из нее и клал к моей груди. С каким восторгом он любовался нами обоими, и сколько раз я видела в его глазах слезы счастья! Но не долго оно продолжалось. Тебе было лишь год и четыре месяца, когда ты потерял отца. Но отец Небесный не оставил тебя, потому что бедная твоя мать была так поражена своим несчастьем, что утратила возможность заботиться о своей собственной жизни и о твоей.
Когда в 1812 году французы вторглись в наш край, твой отец был убит. Это случилось 26-го Августа, а 1-го Сентября, в день моих именин, мой брат приехал из армии, чтобы известить нас о нашей утрате... Я не помню, что сталось со мной при этом известии: пускай другие тебе об этом расскажут...»
Мать Тучковых в одночасье ослепла, когда ей разом, чтобы не растягивать мученья, сказали, что двое сыновей полегли на Бородинском поле, а третий ранен и взят в плен.
Рассказывают, когда императрица прислала ей доктора, она не дала себя даже осмотреть:
- Передайте, пожалуйста, мою искреннюю благодарность Её Величеству. Но я не горюю о потере зрения. Смотреть уже мне не на кого.
Самая удивительная картина из всего, что представляется, когда читаешь эту историю, сцена, когда Маргарита приезжает на Бородинское поле и днем, и ночью ищет любимого. Среди тысяч трупов. Рядом ходит только старичок-схимник.
Ей примерно показали то место, где погиб Александр. Рассказ о том, как это случилось, даже жутко читать. Федор Глинка написал поэтично:
«На батарее у деревни Семеновской, где струится речка Огник и где гремел ад жерл наполеоновых, занимал он люнет. Ударил миг двинуться вперед; Тучков закричал полку своему: «Ребята, вперед!» Полк дрогнул. «Вы дрогнули! - вскричал он, - я один пойду». Схватил знамя, полетел, и в нескольких шагах от люнета роковая картечь поразила его в грудь. В этот самый час брат его генерал-лейтенант Николай Алексеевич ранен был смертельно...»
Но друг семьи и будущий родственник граф Коновницын прислал Маргарите план поля битвы, где было обозначено место батареи, на которой сражался Тучков. И солдат Ревельского полка рассказал: у генерала оторвало обе руки, и он упал. Солдаты подняли его, чтоб унести с места сражения, но лишь только они прошли несколько шагов со своею ношей, у него оторвало ноги и, наконец, ядро, попавшее в грудь, прекратило его страдания.
В 1826 году Маргарита привезет сюда похоронить в храме Спаса Нерукотворного, который построила на месте гибели мужа, их сына Николеньку, сгоревшего в 15 лет от скарлатины. Сергей Николаевич Глинка, сопровождавший ее, напишет:
Не могу изъяснить того чувства, которое глубоко навсегда запало в мою душу, когда в первый раз после 1812 года въехал я на равнины Бородинские: мне казалось, что каждый поворот колеса попирает прах тысячи жертв.
Потом будет долгая, полная драматических событий история создания обители. Преображение Маргариты в инокиню Меланию, а потом в игуменью Спасо-Бородинского монастыря Марию. Споры о том, перестала ли она до конца быть светской Маргаритой, не слишком ли вольно вели себя послушницы. Но хор, в котором она за километр слышала фальшивую ноту, пел поистине божественно. Вот только отпеть он свою создательницу не смог. Рассказывают, монахини захлебнулись слезами, некоторых в обмороке выносили из церкви...
Из всего, что осталось за пределами этой заметки, которая не вызывает у меня удовлетворения, потому что слишком многое пришлось оставить на бумаге и в сердце, я хотела бы привести начало молитвы Маргариты:
Господи, дозволь мне сохранить память того, кого я любила, с кем в неизреченные минуты Твоей милости Ты соединил меня через таинство брака, и кого Тебе угодно было меня лишить.
Прости мне, Отче всякого милосердия, если чувство привязанности заставляет меня еще проливать горькие слезы. Чувствительность может ли быть преступлением в Твоих очах, Боже милости и любви?
Ужели не существует тот, кто так нежно любил меня? Ужели слезы мои не оживят праха его?
О, Боже, укрепи мой разум и утешь бедное сердце мое. Нет, он не навсегда удален от меня, он – друг души моей. Он в недрах Твоего человеколюбия, Отец человеков. Зачем же мне сетовать о нем? Я с ним увижусь – увижусь там, где нет ни смерти, ни разлуки.
И еще – посмотрите в глаза героям 1812 года. Я выбрала всего несколько портретов – там, где они словно заглядывают нам в душу. И спрашивают:
- Нас вы тоже забыли? Ну что ж...
