Блог Ефимовой
Культура Искусство Кино, сериалы, вино и домино Громкие имена История Россия - Родина моя

НИКОЛАЙ ГУБЕНКО - ОДЕССИТ, ПОДРАНОК, РЕЖИССЕР

Я не верю в нашу интеллигенцию – ленивую, невоспитанную, лицемерную. Я не верю, когда она страдает или жалуется, потому что ее притеснители выходят из её же рядов. Я верю в отдельных личностей. Там или сям. Их много по всей России. Хотя очень мало... Их мало, но в них сила.
Так начинается документальный фильм «Вспоминая Николая Губенко. Монолог в 4-х частях».
- Это Чехов, – напоминает Губенко. - Чехов писал в своих письмах. Это не я сказал.
********
Все четыре части показали по «Культуре». Да разве найдется у людей время посвятить вечерами буквально 26 минут большому режиссеру и человеку, которого в свое время быстро списали в тираж светочи перестройки.

О МИНИСТЕРСТВЕ
Министром культуры на заре перемен хотели сделать Кирилла Лаврова. Тот отказался. Умер Товстоногов, он бросился спасать театр. И посоветовал на это место Губенко. Жанна Болотова, жена, сказала Николаю: «Ты с ума сошел. Немедленно отказывайся». Он думал три месяца.
- Посоветовался со всеми, кого я ценю. Начиная с Давы, Давида Боровского, которого я боготворил.
Я имя Дава впервые в «Ликвидации» услышала. А два уроженца города у моря знали, как в Одессе Давидов называют.
- Говорю: «Дава, ну, что делать?» Он говорит: «Иди. Там будет хоть наш человек». И я пошел.
О ПАРТИИ
Еще во ВГИКе его избрали депутатом Бабушкинского районного совета. Туда к нему никто не приходил с добром. Глубины человеческих бед и несчастий, с которыми приходилось соприкасаться, обогатили душу. Чем сильна русская литература? Со-страданием. Чем силен отечественный кинематограф до 91-го года? Со-страданием.
- Возьмите лучшие фильмы о войне. Это душевное кровоизлияние народного несчастья, вылитое на экран знающими людьми и продолженное слезами, пролитыми в зрительном зале. Когда ты смотришь и видишь – это правда.
Он показал на стену.
- Вот висит свидетельство о гибели моего отца. И будет висеть до моей смерти.

- Погиб под Луганском, который не сходит сейчас с наших экранов. Член ВКПб. Мою мать повесили румыны в оккупированной Одессе. Кандидата в члены ВКПб. Для меня на генном уровне естественной была вера в моих отцов.

- Моя принадлежность к партии основана исключительно на кровном, скажем так... Моя мать и мой отец - для меня святое. Я считал их взгляды святыми.
- Всё! – он хлопнул ладонью по столу. И перестал объяснять дальше.
Меня покорил рассказ о том, как он снимал свой первый дипломный фильм (один из кинокритиков называет его лучшим в биографии Губенко, но мы его, увы, не видели). Старик, которого он нашел на паперти в Сергиевом Посаде, объехав все московские церкви, должен был заплакать в кадре в момент, когда хоронил жену. Губенко долго говорил с ним, ища тот нерв, который настроит его на эту сцену. Погрузились в молодость, оказалось, он видел живым вождя революции. И когда вспомнил выступление Ленина на броневике на Финляндском вокзале, заплакал! А вы к Мавзолею пристали...
*******
В Театре на Таганке они играли одни и те же роли с Высоцким, дружили. Рассказ о нем тоже очень честный и трогательный. Без понтов, выдумок и надувания щек.

Вторая часть началась с цирка, о котором я тоже не знала.
- Вот это место, о котором я мечтал с самого детства. Цирк для ребенка - счастье. Это счастье было у меня очень редко, потому что я воспитывался в специальном учреждении...
Стоп. Вспоминаю тяжелейший фильм «Подранки». И жду трагических подробностей, не вошедших в ленту.
- Спецшкола-интернат. Нас выводили на культурные мероприятия в цирк, в оперу раз в два-три месяца. Когда мы попадали в цирк это было настоящее счастье.
Он был так потрясен «совершенством тела», прекрасной физической формой, которую в зрелые годы демонстрировали его учитель Сергей Герасимов и другие артисты фабрики эксцентрического актера Мейерхольда, что сумасшедший по тем временам гонорар за работу в фильме Марлена Хуциева «Мне двадцать лет» вложил в профессиональное усовершенствование. В цирк. В тело.
- Я научился ходить по проволоке, крутить сальто-мортале, жонглировать мячами, булавами... Это моя моя вторая альма-матер и моя детская мечта, реализованная в профессии.

Да я же не про цирк хотела! Но как пропустить вещи, о которых не знала.
Куда деться от таких сумасшедших деталей биографии. Парня из специнтерната рвут на части Товстоногов и Любимов, Питер и Москва. А он не понимает...
- Пацан. Я даже не видел разницы.
Зовут в кино, и он попадает в драматичнейшую историю с фильмом «Директор», и рассказывает, почему на самом деле Урбанский сел в ту злосчастную машину, где мог ехать простой муляж...
Наконец, играет Гитлера в лучшем студенческом спектакле 1964 года «Карьера Артуро Уи».
- Нескромно скажу – «то, как Губенко играл Гитлера», говорят, было потрясающе. Все было основано на моей биографии. На смерти отца и матери во время войны. На моей ненависти ко всему, что связано с Гитлером. Моя ненависть к нему и ко всему гитлеризму простиралась до такой степени, что я смог за короткий период выучить несколько огромнейших монологов Гитлера с экрана, точно копируя его стилистику, жестикуляцию, интонацию...
И Губенко тут же без единой запинки произносит монолог на немецком.
Пропускаю его дальнейший творческий путь, который вы наверняка знаете. (А, может, и нет. Но тут ему не поместиться). Почему стал отказываться от ролей в кино?
- Искусство существует ради совершенствования человеческих отношений.
Играть НКВДшника в дурацком сценарии, цыганского барона даже за 50 тысяч долларов...
- Нэ можу. Як то кажут у нас на батькивщине, которая стала, к сожалению, далекой от нас...
В «Пяди земли» он играет украинского хлопца, солдата Великой Отечественной.
- Я до сих пор помню украинский язык и говорю на нем, когда бывает случай. И помню поэзию. (Читает). Франко, Леся Украинка, Коцюбинский... Ну что мы будем делить? (Никогда не повышающий голос он произносит это емко и грозно) Народ – надвое?! У меня отец – украинец, мать – русская.
- Как отвернуться от прошлого, когда твоя жизнь начиналась в катакомбах города Одесса, где я родился в 41-м году, продолжалась на протяжении послевоенных голодных лет, когда страна лежала в развалинах... Без отца. Без матери.
********
И вот то, ради чего я и взялась за перо!
- Когда государство под названием Советский Союз взяло на себя 19 миллионов осиротевших после войны детей... Поместило их в детдома, в интернаты, накормило, одело, дало профессии. И сделало хорошим мощным механизмом восстановления экономики, промышленности, КУЛЬТУРЫ.
- Я обожаю английский язык. У нас был совершенно потрясающий педагог в спецшколе-интернате с преподаванием в старших классах ряда предметов на английском языке (а вы думали, сирот только слесарному делу учили?) Джон Григорьевич Бурлак. Его родители эмигрировали во время революции, юноша там не устроился и вернулся в 1957 году на Родину. Устроился в наш интернат педагогом. Он нас влюбил в красоту английской речи. Даже не столько английской, сколько американской (он жил там). Запаса школы мне хватило на два института.

Он приходил на кафедру английского языка, там только руки поднимали и ставили оценки в зачетку.
- И за границей мне 2-3 дня стоит побыть, я восстанавливаю в памяти весь свой словарный запас.
На открытии выставки переводчик не нужен. Отличный английский.
А здесь выпускник специнтерната, мальчик из одесских катакомб общается со зрителями на итальянском.
*******
Я недавно видела в интернете опрос. У людей спросили:
- Где бы вы сейчас хотели оказаться?
- В светлом будущем, - ответил один.
- В светлом прошлом, - ответил другой.
Что касается эпохи, которая дала миру таких людей, как Николай Губенко, согласна на 1000%.